КАПУСТНАЯ ЭПОПЕЯ

 И вдруг стало известно о том, что демобилизованный Габибула (имя изменено) из райцентра направлен в нашу школу директором. Поселился он в сакле у моего дяди Исрапила, который тогда был главой села ( председателем сельского совета Нижние Гаквари).

И первый же урок темноволосый Габибула провёл в нашем 7 «б» классе. Последнее наше домашнее задание - теорема Пифагора. Времени без математики прошло много и поэтому никто не осмелился отвечать новому директору сурового вида в военной форме без погонов. И вдруг меня вызывают к доске. Помню свой отчеканенный ответ и удивление Габибулы. Мне всегда нравилась учеба и благодарность учителей за хороший ответ.

Габибула оказался большим тружеником и изобретателем. По акведукам из местной речки привёл воду в школу и мы - школьники и учителя- стали сажать фруктовые деревья и создали огород на пришкольном участке. Земля щедро среагировала на нашу заботу, и школа имела уже свои овощи и фрукты. Только они доставались не школьникам, хотя не все они тогда ещё пробовали овощи в своей жизни, ибо не было в горах ещё культа огородничества. Поэтому любопытно было попробовать на вкус овощи и фрукты, выращенные нами же.

Вместе со своим сверстником - сыном бухгалтера школы в полдневный жар августа мы забрались в школьный огород через колючий забор. Сорвав кочан капусты и несколько огурцов, мы спустились к речке и с очень большим аппетитом ели их. Надо учесть, что в тот момент я впервые ел капусту. Она мне очень понравилась, ибо быстро появилось ощущение сытости, а времена-то были полуголодные.

В сентябре я начал учёбу уже в Агвалинской средней школе. Жил в интернате. И вдруг, 15 сентября, на школьном утреннике, в присутствии всех школьников, директор школы Расул Газиев зачитал приказ о моем исключении из школы «за грабёж огорода в Нижне-Гакваринской семилетней школе». Ничего не понимаю. Никто до этого со мной даже не беседовал. Никто ни в чём меня не упрекал ранее. Никто ко мне не подошёл. Мне всего 13 лет. Мне стыдно, ибо меня публично обозвали вором и грабителем.

Воровство в те годы считалось большим позором. А тут ещё публично и по приказу директора меня назвали вором. В одну секунду я стал изгоем. В класс меня не пустили. Из интерната сразу выгнали. Я на улице. Я в шоке. Что же делать?

Мне нечего было делать в райцентре, и я пешком вернулся в свой аул и в слезах рассказал матери о том, что меня исключили из школы и интерната. Мама допросила меня не хуже профессионального следователя. Затем накормила, уложила спать и рано утром мы пошли пешком (тогда автодорог не было) в Агвали. Два часа дороги мама говорила очень мало, а я вовсе молчал. Никогда до этого и после этого мама не заходила в госучреждения, а тут сразу же зашла в приёмную Первого секретаря райкома партии. Секретарша зашла к Секретарю райкома партии, а затем позвала маму в кабинет вместе со мной.

Первым секретарём райкома КПСС тогда был Шапигаджи Исаев - человек огромного авторитета, депутат Верховного Совета СССР. Сын учителя, погибшего на фронте. Сам учитель. Он был высокообразованным и широко мыслящим руководителем Цумадинского района. В последующем он стал высокоавторитетным секретарём Парткома Даггосуниверситета. Его заслуги перед Дагестаном значительны. О нём до сих пор люди, знавшие его, вспоминают с благодарностью за многие его благодеяния. Мама и я поведали ему о случившемся.

Шапигаджи Абдуллаевич попросил свою секретаршу срочно позвать к нему директора Агвалинской школы и заведующего Цумадинским районным отделом народного образования. Пока ждали этих хакимов образования, Шапигаджи Исаев интересовался жизнью гакваринцев, их проблемами. Хакимы пришли.

Оказалось, что главный бухгалтер Нижне-Гакваринской семилетней школы, недавно ставший уже главным бухгалтером Цумадинского районного отдела образования, написал бывшему директору Нижне-Гакваринской школы Габибуле докладную о том, что «Магомед Абдулхабиров ограбил школьный огород». А ведь этот главбухгалтер, который прошёл дорогами войны и немецкого плена, даже не позвал меня к себе на «мужской» разговор. Его сын, оказывается, рассказал отцу о том, что «Абдулхабиров ограбил огород» и умолчал о том, что он сам тоже участвовал в этом «ограблении».
Газиев Расул Магомедович.
id:050128038109

Габибула, ставший к этому времени заведующим Цумадинским районным отделом народного образования, решил действовать по-военному, и приказал директору Агвалинской средней школы «исключить Абдулхабирова из школы за грабёж огорода Нижне-Гакваринской школы». А директор школы - Газиев Р. М. - недавно вернулся из тюрьмы (не знаю, за что сидел), и поэтому не осмелился ослушаться начальника районного отдела образования, хотя моё гакваринское «ограбление» не имело никакого отношения к моей учёбе в Агвалинской школе.

Это было время сталинское, а точнее прошёл лишь год после смерти «вождя и отца народов». Ныне, конечно, мы знаем не только об абсурдности той эпохи, но также и о боязливости людей и о доносительстве чиновников. Вероятно, поэтому Расул Магомедович не стал даже задумываться о незаконности своего приказа о моём исключении из школы, директором которой он стал недавно. Это был его первый приказ по школе. Позже мы - школьники убедились, что Газиев Р.М. - педагог и организатор высокого класса. Став взрослым, я уже подружился с Расулом Магомедовичем и помогал ему в его заботах и просьбах. Расул Газиев был неравнодушным человеком, но в те дни со мной он поступил несправедливо. Тогда он даже не задумался о том, что разламывает мою судьбу.

Директор школы и зав. районо, безусловно, не ожидали увидеть меня в кабинете Первого секретаря райкома КПСС на следующий же день после моего исключения из школы. Эти новые хакимы образования, вероятно, считали, что им всё дозволено, но перед Ш.А.Исаевым они очень робко стали что-то объяснять, не признавая своих ошибок, сильно гиперболизировали урон, нанесённый 13-летним «бандитом». Шапигаджи Абдуллаевич сильно рассердился и сказал строго и очень жёстко: «Райком партии доверил Вам высокие должности в народном образовании, надеясь на Ваши усилия по привлечению в школы района детей, а Вы начали свою деятельность с исключения из школы школьника-сироты. Строгий выговор я Вам гарантирую на первых порах, но при повторении подобного беззакония можете готовиться к тюремному времяпровождению, а сейчас идите вместе с этим «опасным грабителем», восстановите его сегодня же в школе и интернате. Через час доложите мне об этом, иначе на Пленуме РК КПСС мы рассмотрим вопрос о Вашем несоответствии занимаемым должностям. Поняли?».

Они поняли. Зав. райОНО и директор школы привели меня с мамой в интернат и в школу. Школу я окончил с медалью впервые в истории Агвалинской школы. Зав. райОНО впоследствии стал председателем колхоза, что-то там наворовал и был осуждён на несколько лет. Директора школы снял позже новый зав. райОНО (за что, не знаю) и он уехал из района. Главбух тоже уехал из района. В последующие годы при встрече я не отказывался подать им руки, чем-то даже помогал им, хотя они так и не извинились передо мной. Помню, что привез Габибуле по его просьбе букинистическую книгу о биографиях пророков, ибо он стал уже очень религиозным человеком и страстно критиковал районное, республиканское и союзное руководство за отсутствие железного порядка. Он был и остался сталинистом. Каждая клетка его была сталинской и каждая его мысль была диктаторской.

То было время, когда за три картошки с колхозного поля для голодающих детей даже многодетных матерей заключали в тюрьмы.

Моя судьба могла бы быть искалечена этим сталинистом из-за одного капустного качана, который я сам и сажал. Ни в одном народном суде Советского Союза я не смог бы тогда отстоять свою невиновность. И ни один журналист, ни один депутат не заступился бы за меня. Страшное было время! Безусловно, много грехов и в сегодняшней политической жизни, но не дай Бог реанимирования сталинизма! Вспомнил и написал в день рождения И.В.Сталина.

Источник: http://www.tsumada.ru/ru/text/1273